Бал был как всегда великолепен. Конечно дом был заброшен век назад и соответственно зала внутри не сверкала евроремонтом. Но это даже придало какой-то замогильный шарм всему торжеству. Я как только настенные сломанные когда-то часы начали бить полночь. Не буду льстить себе, но все гости оторвались от танцев, повернулись ко мне и изобразили полупоклон. Я окинул взглядом помещение, да, все понятно, на этом празднике смерти присутствуют несчастные простые люди и я понятно для ЧЕГО. Чтобы добиться большего эффекта, на двух противоположных стенах залы повешены огромные зеркала. Конечно, самих вампиров не видно, но зато очень красиво наблюдать, как в зеркальных коридорах отражаются танцующие с пустотой смертные девушки.

Я оглядел себя в зеркало: не плохо. Лицо бледное, глаза, словно стальные бритвы, губы тонкие, решительно сжатые, на меня одета рубашка глубокого пурпурного цвета и черный сюртук, на плечи я уже перед выходом накинул плащ с «кровавым» подбоем, также я захватил с собой цилиндр и трость с набалдашником.

Официантами были неупокоенные души.

Пары танцевали, паря в нескольких сантиметрах от пола, вампиры поднимались и спускались по невидимым лестницам, еще с десяток пар кружились в воздухе в 3 метрах от паркета .

Ко мне подскочил Николас де Сад. Он низко склонился и заискивающе улыбнулся. Танцевать мне не хотелось и посему, я отправился в отдельную комнату с камином. Николас увязался за мной. Я потребовал красного бургундского вина. Вино доставили тот час же, я поставил бутылку на широкий гранитный подоконник и соткал из воздуха серебреный кубок. Николас вился подле меня – я знал, ЧЕГО он хочет. Мы поговорили о декадансе и модном сейчас импрессионизме.

В залу я больше не выходил – и так известно, ЧТО там сейчас твориться…не хочу об этом знать..

Перед уходом, я позволил этому ненормальному вампиру поцеловать меня – отчего же нет? Он красив. А я всегда беру от жизни все.Искренне Ваш, Воланд.



P.S.
Грех предаваться унынию, когда есть другие грехи